Ознакомительная версия. Доступно 70 страниц из 347
Он прожевал мясо. Откинувшись назад, опираясь на локоть, Кинтейл принял от сидящего рядом индейца трубку. Тот взглянул на испещренное шрамами лицо, на холодные, голубые глаза, и поежился. Кинтейл затянулся, и, молча, выпустил дым: "Только сначала я уведу с собой белую женщину. Мне нужны сыновья с хорошей кровью, хватит и одного ублюдка. Хорошо еще, что сдохла девчонка".
Он положил на ладонь красный кленовый лист: "Красиво тут, Ахисенейдей. Не жалко тебе будет уходить?"
— Воин идет за вождем, — заметил индеец. Кинтейл, взглянул на восток, туда, где небо уже окрашивалось в темно-синий, густой цвет ночи: "Да, ты прав. Спасибо тебе, брат, спасибо вам всем".
Индеец потрогал привешенные к поясу высохшие скальпы: "Тебе тоже надо добыть их, Менева".
— Конечно, — пообещал Кинтейл. Отдав индейцу трубку, вытянувшись на оленьей шкуре, он увидел, как заходит солнце над горами. "Хорошо, — вздохнул он, закрыв глаза. "Вот сейчас — и вправду, все стало — как надо".
Мамаша Молли оглядела девушку с ног до головы. Вздохнув, она подперла щеку рукой:
— Ну и красавица же ты, дорогая моя, повезло капитану Горовицу! Лошади для вас готовы, — она выглянула в окно, — после свадьбы сразу садитесь и уезжайте. Мы тут по стаканчику всем нальем, за ваше здоровье. Пошли, — она поправила венок из осенних листьев на голове девушки. Открыв перед ней дверь, Молли усмехнулась: "Смотри-ка, народу сколько собралось".
Лагерь был залит низким, предвечерним солнцем. Эстер увидела большой американский флаг, что держался на вбитых в землю шестах. "Какой Хаим красивый, — нежно подумала она, идя к хупе. "И Дэниел рядом, у него кольцо. Господи, в Бостон вернусь уже — миссис Горовиц. А потом война закончится, и у нас будут дети. Много, — она почувствовала, что краснеет, и услышала крики: "Ура! Ура капитану и миссис Горовиц!"
— Я тебя люблю, — тихо, наклонившись к ней, сказал Хаим, когда Эстер, обойдя три раза вокруг хупы, — встала рядом. "И буду любить всегда".
— Пригодилось изюмное вино, — смешливо подумала Эстер, глядя на то, как доктор Абрахамс, сдвинув очки на кончик носа, — поднимает оловянный бокал.
— Благословен Ты Господь, Владыка мира, создавший плод виноградной лозы, — сказал он, откашлявшись. Эстер попросила: "Господи, как мне мама пела — без горя и несчастий. Чтобы все было без горя и несчастий, прошу тебя".
Она почувствовала прикосновение кольца. Эстер увидела, как блестят его серые глаза.
— Спасибо, спасибо тебе, — Хаим все не выпускал ее руку. Наконец, улыбнувшись, он громко проговорил: "Смотри, ты посвящаешься мне в жены этим кольцом по закону Моше и Израиля".
— Господь, Бог наш, да зазвучат вскоре в городах Иудеи и на улицах Иерусалима голос радости и голос веселья, голос жениха и голос невесты, — раздался голос доктора Абрахамса. Хаим, подождав, пока Дэниел завернет в салфетку стакан — наступил на него.
— Мазл тов! — закричали со всех сторон. Дэниел весело сказал: "Целый день я их учил. А стрелять генерал запретил, все-таки сражение скоро, незачем порох тратить. Бегите, — подтолкнул он Хаима и Эстер, — вам же вдвоем побыть надо".
Солдаты выстроились в два ряда. Эстер, взяв за руку мужа, пробежав под скрещенными мушкетами, — влетела в дверь таверны.
— Прямо сейчас, — потребовал Хаим, прижав ее к себе. "Прямо здесь". Она рассмеялась, и, нежась под его поцелуями, надевая лежащий на столе чепец, велела: "Потерпи. Я с утра халы испекла, и миссис Молли мне бутылку рома отдала. Потерпи, капитан Горовиц, всего десять миль…"
— Невозможно, — он повернул жену спиной к себе. Целуя белую шею под воротником платья, Хаим сердито ответил: "Я почти год терплю, только о тебе и думаю. Все, пошли, — он потянул ее за руку, — слышишь, нас уже ждут".
На дворе расставляли столы. Эстер, улыбнувшись, подняв вверх свежий хлеб, благословив его, крикнула: "Господа, приятного аппетита, и спасибо вам большое!"
Солдаты восторженно загудели. Дэниел, посмотрев на то, как Хаим помогает сесть жене в седло — поманил его к себе.
— Мы там с сержантом Фрименом уже побывали, — он подмигнул юноше, — все, как в лучшей гостинице, капитан Горовиц.
— Когда вы идете? — тихо спросил Хаим. "Сегодня?"
— Угу, — едва слышно ответил Дэниел. Пожав другу руку, он улыбнулся: "Счастья вам!"
— А ему? — вдруг подумал Хаим, глядя на Дэниела. Он стоял — высокий, стройный, прислонившись к створке ворот, и махал им рукой. "И у него будет, — твердо сказал себе Хаим. Нагнав жену, перегнувшись в седле, он шепнул: "Лошади хорошие, я бы и рысью поехал".
Эстер пришпорила своего коня. Два всадника понеслись по дороге, ведущей на запад.
— Эх, — услышал Дэниел голос сзади, — и когда мы с Салли только поженимся, капитан?
— Скоро, — уверенно ответил мужчина. Обернувшись к сержанту, он вздохнул: "Давай, Нат, перекусим, и пора нам отправляться. Мушкеты брать не будем, обойдемся пистолетами и кинжалами".
— Курицу я готовил, — гордо сказал Натаниэль, — пойдемте, капитан, вы такую на сто миль вокруг не найдете.
Дэниел посмотрел на запад — но лошадей уже не было видно, только легкая пыль все еще висела в томном, вечернем воздухе.
Хаим чиркнул кресалом и зажег свечу. Пахло соснами, было слышно, как неподалеку журчит источник. Эстер ахнула: "Смотри!"
Душистое, мягкое сено было накрыто холщовыми простынями, рядом лежали подушки, и меховая полость. На столе, в глиняном кувшине, была чистая, родниковая вода.
— Это Дэниел и сержант Фримен, — он усмехнулся, развязывая ленты ее чепца. "Они этой дорогой сегодня в разведку пойдут. С утра тут были, местность осматривали. Будут индейцев искать".
Эстер замерла: "Индейцев?"
— Да они с войсками Бергойна, — Хаим медленно расстегивал пуговицы на ее платье, — беспокоиться нечего, это далеко. И у меня тут мушкет, пистолет, шпага…, - он смешливо поднял бровь.
— Ты хорошо вооружен, — томно сказала жена, откинув голову назад, расплетая косы. "И умею всем этим пользоваться, — заверил ее Хаим, опускаясь на колени. В сумраке ее грудь — небольшая, высокая, — отливала жемчугом.
— Я читала…, в газете, — задыхаясь, шепнула Эстер, запустив пальцы в его светлые волосы.
— Они преуменьшают мои достоинства, — платье упало на деревянный пол. Хаим, застонав, прижавшись к ней, целуя нежное, мягкое бедро, услышал сверху: "Я хочу…, сама убедиться".
— Вот сейчас, — он легко подхватил ее на руки и опустил на сено. "Господи, как сладко, — подумала Эстер. "Как хорошо, я и не думала, что так бывает. Как я его люблю, и слов таких нет". Она потянулась вверх, и, уронив голову на его плечо — нашла губами его губы.
Сухие ветки едва слышно затрещали. Индеец, прислушавшись, сказал своему товарищу: "Там кто-то есть, у источника".
Ночной лес был тихим. Наверху, в огромном, чистом небе, сияли, переливались звезды. Шуршали крыльями птицы, с запада, из-за гор дул свежий, прохладный ветер.
Они поднялись и, осторожно ступая, пошли к темнеющей вдалеке сторожке, держа в руках короткие мушкеты.
К открытому окну была прилеплена оплывающая свеча, у коновязи стояли две лошади.
— Еще! — услышали они томный, ласковый голос женщины. "Еще хочу, прямо сейчас! Я люблю тебя, — она засмеялась сквозь слезы. Мужчина ответил: "Сколько угодно, счастье мое, до самого утра и еще целый день. Вот так, — раздался шорох, женщина застонала, и крикнула: "Хочу! Хочу тебя!"
— Ты моя, — сквозь зубы ответил мужчина. "Слышишь, ты моя, навсегда, я люблю тебя!"
Женщина опять закричала — громко, радостно. Индеец шепнул: "Менева. Надо его привести, он хотел себе жену их крови. Пусть посмотрит на нее".
Ознакомительная версия. Доступно 70 страниц из 347
